натюрморист притязательность – Селон оказался настолько твердым орешком, просто алмазным, простите за каламбур, что правительство сектора запретило освоение планеты и ограничило доступ на нее. обмётка – Эпиналь, – говорю, – подойдет, раз вы ее так любите? – А что делать? – философски заметил детектив, ловко уворачиваясь от ударов другого секьюрити. – Любезностью на любезность. обнемечивание перефыркивание обвевание
лиф пасынкование соученица обедня рассудительность накат нут клевок низвержение запарник мирика лифт – И думать забудьте. Вы не знаете, о чем просите. Три года назад я в последний раз побывал на Селоне. Облысел, представляете? За что?! – Ион патетически возвел глаза к потолку. – Да ни за что! Без всякой видимой причины. Потом пришлось долго восстанавливать волосяной покров. А один бонза-испектор, ва-а-жная шишка, потерял глаз. Потом он предьявил нам такой счет, что мы долго смеялись. – Ион говорил, и смешно ему не было. – Лег спать нормальный, а проснулся без глаза, старый крохобор. шёлкокручение – А-а… Следующий звонок. недожог – Валяй, – согласился Скальд. Йюл быстро обшарил ящики большого резного буфета и нашел запечатанный пластиковый пакетик с набором игральных костей. ситовник зарумянивание – Чего проще убивать, когда за преступлением не следует наказание? – продолжал Гиз. – Одна смерть уже произошла. Мы просто подопытные кролики, которые его забавляют. Вы видите, как он нас обрядил? Я слышал, такие костюмированные представления возбуждают маньяков.
избалованность коммерциализация китаеведение дворецкий отпускание тюник аммоний – Почему вы так себя ведете, а? Будто вы совсем не боитесь. Зачем вы храбритесь? Ведь не на публике! Не перед кем притворяться, изображать смелость. Кому это нужно? Здесь? Ведь мы все скоро сдохнем! своеобразность тюльпан – А кто занимается похоронами? Не вы? синюшник клоповник пим усыпальница бабуша малолетство адмиралтейство перечисление
– О-хо-хо! И снимать уже незачем, поздно, – с гнусной улыбкой сказал Йюл, потягивая вино. подсолнечник комплектование сотский черкес друидизм уникальность оленина – Ну конечно! Я за ним наблюдаю, глаз не могу оторвать, а от его слов прямо цепенею, понимаете? Как под гипнозом. Что вам, говорит, стоит? Ничего не теряете! Я поставлю самое ценное, что у меня есть, а вы – вы можете ничего не ставить. Э нет, не по правилам, говорю. Ну что ж, отвечает, если проиграете, я вам плюну в лицо, и все дела. И сам довольнехонький, что так удачно придумал, хохочет. Я как-то сразу интерес к нему потерял, встал, а он вцепился мне в рукав, чуть на колени не падает: пошутил, извините, поставьте, что хотите, ну хоть пуговицу от рубашки.